Pribalt.info / Предприятия

Кузнецовская фабрика в Риге

Едва ли не в каждом втором рижском доме можно найти сегодня чашку, тарелку, блюдо или даже супницу с клеймом фабрики Кузнецова. Кузнецовские сервизы передаются из поколения в поколение, их с гордостью показывают гостям, а по большим праздникам с величайшей осторожностью ставят на стол. Очень часто с этими вещами связаны семейные предания и другие удивительные истории, которые приятно рассказывать и слушать, попивая кофе или чай из легендарной чашки.

Кузнецовская посуда пользуется сегодня устойчивым спросом в антикварных магазинах. Покупают ее как рижане (чаще в подарок), так и туристы – на память. Причем особенно охотно берут американцы: видимо есть в кузнецовских цветочках какая-то особенная непритязательная простота, подкупающая измученную комфортом американскую душу. Между тем мало кто помнит, что именно вокруг фабрики Кузнецовых возник в свое время особенный русский уклад рижской жизни, со следами которого можно столкнуться до сих пор.

Старовер Сидор и модернист Гарднер

Как известно, производство посуды было семейным бизнесом Кузнецовых, а фабрика в Риге – не первой. Свою историю эта марка посуды отсчитывает с 1812 года, когда в России открылась первая кузнецовская фабрика. Позднее в разных губерниях разными представителями этого семейства было открыто еще несколько производств. Но именно Сидор Кузнецов, основав в 1841 году в Риге первую в прибалтийских губерниях фабрику по производству фарфора и фаянса, придал семейному делу и фамильной торговой марке настоящую силу.

Выбор Риги был не случаен. Дело в том, что все Кузнецовы были старообрядцами, а именно здесь к тому времени сложилась одна из самых крупных старообрядческих общин. Старообрядцы появились в Риге, спасаясь от гонений русских властей, во второй половине XVII века. Шведская администрация города видела в них силу, оппозиционную официальным российским властям и не имела ничего против их поселения в ливонской столице.

Вхождение Риги в состав империи мало что изменило в жизни общины. Жили староверы компактно, первые их дома выросли на берегу Даугавы приблизительно в том месте, где сейчас стоит рыбный павильон Центрального рынка. Назывался этот район Ластадия, и от него пошел расти весь нынешний Московский форштадт. И именно здесь возникло, расцвело и дождалось своего упадка кузнецовское производство.

Были рижские Кузнецовы, конечно, капиталистами чистейшей воды и для своего времени настоящими новыми русскими. На посудном рынке чувствовал себя полными хозяевами, конкурентов давили нещадно – и ценами и ассортиментом. Так в 60-е годы прошлого века буквально за несколько лет разорился купец Михаил Рачкин, пытавшийся наладить в Риге производство фаянса, в конце 70-х фиаско с производством посуды потерпел некто Павел Камарин, а 80-е годы из ничего возникла и также бесследно исчезла фаянсовая фабрика Рудакова.

Заметим, что Ригой аппетиты Кузнецовых не ограничивались, и в один прекрасный день они скушали своего крупнейшего конкурента на всероссийском рынке – фабрику Гарднера, которая по своим возможностям и классу уступала разве что Императорскому фарфоровому заводу. Бедного Гарднера погубил маркетинговый идеализм; он считал возможным заниматься воспитанием вкусов потребителя, производил посуду "утонченных и передовых форм", в то время как Кузнецов чутко следил за рынком и следовал запросам покупателя.

А запросы в то время были очень простыми, потребитель предпочитал "посуду с цветочками". Во внутренних губерниях России лучше уходили розочки и цветы шиповника, а в прибалтийских – альпийские фиалки и васильки. К тому же цветочками было очень удобно замазывать мелкие дефекты фарфоровой массы. Эстеты воротили от цветочков нос, возник даже термин "кузнецовщина" – как символ безвкусицы. Но на коммерческом успехе это никак не отражалось.

Спасители и благодетели

После смерти в 1872 году Сидора Кузнецова дело возглавил Матвей Сидорович, а затем сын Матвея Михаил. Предприятие развивалось хорошими темпами (дай Бог в наше время кому-нибудь так развиваться) и фактически до самого конца XIX века Кузнецовы оставались в своем деле монополистами. В 1908 году фабрика выпустила более 22 млн. штук разной посуды. Численность сотрудников выросла при этом до 2,5 тысяч, большинство из которых, как и сами владельцы фабрики, были старообрядцами.

Сами Кузнецовы были людьми набожными и требовали уважения к вере от своих рабочих. Всем, кто поступал на завод, дарили Библию. Известен такой случай: приходит старик Кузнецов домой к старому рабочем и спрашивает: "читаешь ли Писание?". "Читаю", – отвечает тот. "Много ли прочел?", – спрашивает хозяин. Рабочий показывает ему страницу, а Кузнецов незаметно несколькими страницами дальше вкладывает 25-рублевую ассигнацию. Через месяц приходит хозяин снова, берет Библию, а деньги на месте. "Соврал ты мне, если бы читал – так нашел бы деньги", и забрал купюру.

Проживали все кузнецовцы компактно, на территории нынешнего жилмассива Краста. Рабочие жили в бараках, а служащие – в отдельных домах с палисадами. У многих были огороды, некоторые держали коз и свиней. Рабочий день был продолжительным – свыше 10 часов, но при этом перерыв на обед достигал 4 часов. Условия труда были тяжелыми, в цехах очень жарко, спасаясь от жары работали в ватниках и ушанках, и за время перерыва рабочие могли восстановить силы.

Любопытная история случилась в революцию 1905 года. На одной из сходок полиция арестовала человек 7 кузнецовских рабочих. Жена же молодого Кузнецова Вера Николаевна, редкая красавица была, что говорится, на короткой ноге с рижским губернатором (на эту тему на заводе ходили даже двусмысленные разговоры). Когда она узнал об аресте, то тут же поехала к нему, и в скорости всех кузнецовских отпустили. Затем Вера Николаевна собрала матерей и жен арестованных, объяснила им что к чему и предупредила, что в другой раз ничего делать не будет. После чего революционная активность на "кузнецовке" сошло на нет.

Несмотря на свою предприимчивость и прижимистость, Кузнецовы относились к своим сотрудникам в общем то по-человечески. Много жертвовали на нужды старообрядческой общины, дали денег на школу, которую построил архитектор Шмелинг возле нынешнего Стахановского моста незадолго до Первой мировой войны. На фабрике работали кружки: рабочих обучали грамоте, латышскому языку, танцам, игре на баяне. Для самых смышленых работал кружок учета (так раньше называли бухгалтерское дело). Была на фабрике Кузнецовых еще одна хорошая традиция дарить сотрудникам посуду – на праздники, в дни рожденья, на именины. Только в отличии от той, что шла в продажу, на даренной посуде не ставили клейма – чтобы не было соблазна продать.

Закат и финиш

После революции 1917 года родственники Кузнецовых со всей России – кто успел и смог – бежали в Латвию. Рижская фабрика единственная избежала тогда национализации и выпускала фарфор под прежней маркой. Но времена были уже не те, значительно сузился рынок сбыта (торговля посудой с советской Россией была невозможна), затем разразился экономический кризис, и в результате всех этих неприятностей Кузнецовым пришлось уступить часть капитала в семейном деле другим, как сейчас говорят, инвесторам.

Однако производство продолжалось, в 1937 году была выпущена большая партия посуды с юбилейным клеймом "Кузнецов – 125". Фабрика не прекращала работу ни в 1940 году, ни во время Второй мировой войны, не менялся при этом и состав рабочих. Во время оккупации гитлеровская администрация распорядилась снять позолоту с купола храма Гребенщиковской общины. Чтобы это предотвратить, рижские старообрядцы, среди которых большинство работало на фарфоровой фабрике, сняли с себя золотые украшения и отдали их гитлеровцам.

А в 1944 году старые хозяева уехали, и на "кузнецовке", как и повсюду в Риге, началась новая жизнь. Была создана Рижская фарфоровая фабрика, которой удалось по началу сохранить многие славные традиции своих предшественников и создать свои, новые. И уже совсем в наше время после нескольких скандалов незаметно наступил финиш рижской кузнецовской истории. У фабрики теперь новые хозяева, и вроде бы они собираются делать здесь не посуду (ее вроде бы привозят достаточно), а электротехнический фарфор. Неизвестна дальнейшая судьба экспонатов знаменитого музея при фабрике, так что бережней берегите то немногое с клеймом Кузнецова, что храниться у вас дома на полках бабушкиных буфетов.

Карта школьника станет электронным кошельком

6 февраля в 23:54

У рижской карты школьника, скоро появится еще несколько функций - ей можно будет воспользоваться не только в транспорте, но и в школьной столовой. А родители смогут проверить не только сколько денег потратил их ребенок, но и что он ел. Читать полностью...

Латвия перешла на евро. Как это было

1 января в 22:44

Первые сутки в еврозоне для Латвии прошли спокойно и без эксцессов. Но видимо это только цветочки, а ягодки начнутся завтра - 2 января, когда население отойдет от новогодних торжеств и начнутся трудовые будни. За первым днем с евро наблюдал Первый Балтийский канал. Читать полностью...

Прибыль латвийских банков увеличилась на 12%

9 декабря в 13:41

Согласно обобщенным данным Латвийской ассоциации коммерческих банков за три квартала 2013 года латвийский банковский сектор заработал в виде прибыли 133,652 млн. латов, это на 12% больше, чем за тот-же период прошлого года. Самыми прибыльными стали Swedbank, Rietumu banka и ABLV Bank. Читать полностью...